Rambler's Top100

RELIGARE («РЕЛИГИЯ и СМИ») , religare.ru
постоянный URL текста: http://www.religare.ru/2_9933.html


27 июля 2004

Михаил Соллогуб: "Миссия русской православной эмиграции была плодотворной"

Интервью с вновь избранным секретарем Совета Архиепископии православных русских церквей Западной Европы (Экзархат Константинопольского Патриархата), профессором Сорбонны Михаилом Соллогубом

 

Михаил Андреевич, расскажите, как формируется Совет Архиепископии и каковы Ваши обязанности как его секретаря.

Совет состоит из 12 членов – 6 клириков и 6 мирян, которые избираются на генеральной ассамблее Архиепископии (епархиальном собрании) на шесть лет. Ассамблея в свою очередь состоит из всех клириков епархии (включая псаломщиков) и мирян, представляющих приходские общины и избираемых на общем собрании прихода. Число мирян, которые представляют приход, равно числу клириков этой общины; то есть, например, один клирик – один мирянин или два клирика – два мирянина. Каждые три года в совете происходила ротация и обновлялась половина его членов. 30 апреля сего года состоялось экстраординарное епархиальное собрание, которое приняло поправки к действующему уставу Архиепископии, касающиеся как раз ротации членов совета: теперь обновление совета будет происходить не каждые три года, как раньше, а каждые шесть лет. Затем 1 мая состоялось уже ординарное епархиальное собрание, в котором приняли участие около 160 человек. На собрании был заслушан отчет архиепископа Гавриила и прошли выборы в Совет. В качестве новых членов были избраны о. Иов (Геча), о. Иоанн Роберти и о. Евгений Чапюк, а также Н. А. Струве, И. В. Черепенников и М. А. Соллогуб (позднее, на заседании совета Архиепископии, я был избран его секретарем). А вечером того же дня начались торжества прославления новых святых.

В обязанности епархиального секретаря входят делопроизводство – административная часть, подготовка и ведение протоколов собраний совета епархии, который собирается десять раз в году, публикация коммюнике о каждом собрании.


Что представляет собой Архиепископия сегодня?

Наша Архиепископия, которая ведет свое начало от довоенной епархии, возглавлявшейся митрополитом Евлогием (Георгиевским), объединяет более 70 приходов в разных странах Западной Европы: половина – во Франции, а также есть приходы в Бельгии, Голландии, Дании, Норвегии, Швеции, Германии, Италии и Испании. Почти все священники епархии совмещают свое церковное служение со светской работой. Исключение – несколько человек в Париже: клир собора св. Александра Невского и преподаватели Свято-Сергиевского богословского института.

Юридически епархия живет по закону 1905 года – в соответствии с уставом ассоциации, имеющей культовые, религиозные задачи. Такой гражданский устав направляется в органы власти – уведомительно, для регистрации, но по существу это устав для внутреннего употребления, так как никакой внешней юридической проверки нет. Так же регистрируются приходские уставы. С точки зрения светского права, Архиепископия – это союз местных ассоциаций, местных общин. В церковном отношении архиепископ является экзархом Вселенского патриарха и подчиняется непосредственно ему. Во внутренней жизни Архиепископия является автономной.


В последнее время стало известно, что внутри вашей епархии существует некоторое напряжение и идут споры о том, как относиться к посланию Московского патриарха от 1 апреля 2003 года, в котором было предложено создать в юрисдикции Москвы единую митрополию церквей русской традиции в Западной Европе, куда вошли бы собственно епархии Московского патриархата, епархии Русской Зарубежной Церкви и ваша епархия. То есть вам предлагалось вернуться в юрисдикцию Московского патриарха, в которой ваша епархия находилась до 1930 года. Что на самом деле происходит?

Действительно, имеет место некий процесс среди некоторых мирян, главным образом русского происхождения и относящихся к русскоязычным приходам, то есть тем, где богослужение совершается на церковнославянском, а не на местном языке. У этих людей есть опасения за Архиепископию, во главе которой теперь стоит не русский. Они выражают озабоченность тем, что русскость Архиепископии постепенно растворяется, теряется при возрастающем количестве прихожан, приходов и духовенства местного происхождения, а не русского. Опасаются того, что епархии угрожает потеря славянского языка, что теперь архиепископ и близкие к нему люди будут продвигать не русские начала и не русских людей в епархии… Кроме того, послание Московского патриарха от 1 апреля 2003 года пробудило у некоторых людей надежду, что можно и нужно воспользоваться этим посланием, чтобы продвинуть идею поместной церкви в Западной Европе, поскольку в послании содержится не только идея «русской» митрополии, но и слова о том, что она может стать основой будущей Западноевропейской православной церкви. Такова, в частности, позиция председателя «Движения за местное православие русской традиции». Серафима Ребиндера. Большое значение придается тому, что впервые глава Церкви-матери проявил интерес к судьбе православных за рубежом и сказал, что они находятся на пути к местному православию и что митрополию надо создать именно с этой целью. Тут произошло совпадение: с одной стороны – опасения относительно утраты русскости Архиепископии, а с другой – появление идеи движения к местной церкви под эгидой Московской патриархии.


А сколько сейчас в вашей епархии прихожан русского происхождения?

Около половины приходов – со славянским языком. В целом в епархии люди русского происхождения составляют около трети или, может быть, больше. Но и среди тех, кто считает, что было бы ошибочно сейчас идти под юрисдикцию Московской патриархии, тоже есть люди, которые отнюдь не отказываются от своей русскости. Я сам, например, получил православие через русскую традицию и совсем от нее не отказываюсь. Но с другой стороны, эта же традиция мне говорит, что нужно в этой традиции миссионерствовать. И как раз история нашей Архиепископии показала, что эта миссия была плодотворной – миссия русской православной эмиграции. Нести православие на западе – это была задача, и миссия имела успех, о чем свидетельствует, в частности, и тот факт, что наш архиепископ – бельгиец. Тоже и Владыка Василий (Осборн), епископ Сергиевский, который сейчас управляет Сурожской епархией, – он американец, долгие годы проживший в Англии.

Тех, кто придерживаются «строгой русской традиции» и считает, что путь к поместной церкви должен лежать через Москву, – максимум треть от общего числа делегатов.  А за нынешнего архиепископа Гавриила в прошлом году проголосовало около 80 процентов выборщиков. Но, конечно, епархиальное собрание – это не парламент, приходы по представительству практически равны; например, приход в 200 человек и в 20 могут быть представлены равным числом членов епархиального собрания. С другой стороны, сторонники «русскости» многочисленнее в Париже, чем в провинции или за пределами Франции.

Ощущается ли в вашей епархии сегодня приток новых русских эмигрантов?

Да, произошло значимое вливание новых русских прихожан в традиционных русских приходах, в первую очередь в кафедральном соборе в Париже, но и в других местах. В некоторых приходах к ним священники так и относятся – как к новой пастве. Это создает пастырские проблемы, требует новых способов катехизации взрослых людей. Надо сказать, что мы мало к этому подготовлены и будем серьезно об этом думать. Например, с моими новыми студентами из России довольно трудно говорить о православии. Так получилось, что у них как правило отрицательное отношение к Церкви. Для них загадка, как западные люди, например, французы, приходят к православию. Тут огромная пастырская задача. В то же время все это не меняет фундаментально образ нашей Архиепископии.

Не является ли причиной такого внимания некоторых людей к посланию патриарха Алексия, в котором говорится о поместной церкви в Западной Европе, тот факт, что вот уже более 10 лет как приостановился т.н. предсоборный процесс, в котором участвовали официальные представители всех Поместных Православных Церквей?

Некоторые люди, действительно, были несколько разочарованы Константинопольским Патриархатом, всем этим предсоборным процессом, который прервался как раз на вопросе обсуждения проблем поместной церкви на Западе, то есть новых автокефалий и диаспоры. Другие смотрят по-другому. Мы понимаем, что это трудный процесс, что нельзя ожидать со стороны Константинополя скорых шагов. И вообще то, что мы находимся в юрисдикции Вселенского Патриарха, совсем не означает, что мы согласны со всем, что делается в Константинополе. Но нас история поставила в такую ситуацию – мы под эгидой Константинополя. И мы 70 лет жили полной автономной жизнью.

В то же время после межправославного совещания в Шамбези начался некий процесс, в 1997 году была создана Ассамблея православных епископов во Франции. Ее члены действительно решили активно сотрудничать, они собираются раз в 6 недель; среди них сейчас есть новые епископы: греческий митрополит Эммануил, румынский митрополит Иосиф, сербский епископ Лука, наш архиепископ Гавриил; в нее входит и антиохийский митрополит Гавриил, и московский архиепископ Иннокентий. Там вырабатываются общеправославные подходы по разным вопросам. Кроме того, весьма важно, что члены Ассамблеи решили все вместе посетить автокефальные церкви, с которыми они связаны, чтобы объяснить нашу ситуацию и способствовать движению вперед (об этом решении упоминает владыка Гавриил в своем докладе на епархиальном собрании 2004 года). И мы возлагаем большие надежды на то, что такие инициативы будут иметь положительные результаты и, может быть, матери-церкви поймут, что действительно есть особый путь православных на Западе. Может быть, еще до грядущего общеправославного собора временно эта Ассамблея будет преобразована в какую-то структуру синодального типа с приданием ей общеправославного канонического статуса.

Этот путь нам представляется более целесообразным, чем возвращение в Московскую юрисдикцию. Это имело бы смысл в 1935 или в 1939 году, но не спустя 70 лет. Это уже не возвращение – люди уже другие. Если бы Россия открылась в 1935 году, то большинство русских эмигрантов вернулись бы в Россию. А в 1990 году никто не вернулся. Даже если мы – русского происхождения, говорим по-русски, сопереживаем тому, что происходит в России, и т.д., тем не менее мы живем в ином пространстве, у нас свои проблемы. Это особая ситуация. Некоторые вещи, которые происходят в России, мы абсолютно не понимаем, но судить мы не будем, потому что мы не находимся в тамошней ситуации. Точно так же как было во время советской власти, когда некоторые епископы были связаны с «органами», – мы не были в этой ситуации, и судить нам не дано. Но мы находимся с Московским Патриархатом в самых теплых, самых братских, самых полных отношениях – в евхаристическом общении, что однако не означает, что мы должны быть под одной юрисдикцией. По сути, это не по-православному: Православная Церковь определяется территориально, а не по национальному признаку. Кроме того, возврат в юрисдикцию Москвы может внести смуту в общеправославную ситуацию, а для нашей Архиепископии это будет катастрофично.

Надо обратить внимание и на то, что кончина митрополита Антония Сурожского (в августе 2003 года) существенно изменила ситуацию, потому что послание патриарха Алексия было все-таки ориентировано на личность владыки Антония, которому предназначалось роль лидера в процессе создания нового митрополичьего округа – так как он был чтимый и любимый всеми. Наш владыка Гавриил написал письмо патриарху Алексию, но ответа не получил. И создается впечатление, что это послание теперь уже не актуально.


Какое значение для Архиепископии имеет обретение новых святых?

Для многих это было духовное потрясение. Вспоминался весь этот эмигрантский путь, тяжелые условия изгнанничества – и вот, кто-то из нас стал чтим как святой… Для нас это духовное событие, потому что эти люди – отец Алексей Медведков и мать Мария со своими сподвижниками – олицетворяют то, что было самым лучшим, самым истинным в русской эмиграции. Отец Алексей был исповедником там, в России, а здесь оказался в очень трудных условиях – на заводе в Альпах среди рабочих, казаков, 1700 человек. Он служил униженным, страдающим русским изгнанникам, которые очутились в чужой стране. С другой стороны – путь матери Марии, активной участницы Русского студенческого христианского движения за рубежом: от поэзии, левой интеллигенции, революционаризма – до служения ближнему и готовности умереть за это. Эти примеры вдохновляют нас на будущее служение нашей церкви в нынешних условиях. Многие это поняли так: мы больше не в условиях эмиграции – у нас есть здесь свои духовные корни.



РЕКЛАМА