Полина Иванушкина Матушкин крест. Есть ли жизнь после смерти любимого Источник: Аргументы и факты Почему она без платка? Так можно или это нарушение канонов? Матушкой её величать или по имени, Юлей? За столиком напротив меня Юлия Сысоева, жена убитого 2 года назад московского проповедника, та, что при жизни мужа не любила, чтобы её величали матушкой, а после его смерти не хочет, чтобы называли вдовой...
2 года чудес
В 2008 г. она написала "Записки попадьи" – как раз для таких "захожан", как я, на каждом шагу спотыкающихся о стереотипы: "Некоторые считают, что матушка – это такое странное, бесформенное существо в сером старомодном платье покроя прошлого века, в стоптанных туфлях типа "прощай, молодость", со старушечьим пучком волос под простеньким платочком. Причём это существо имеет отношение к женскому полу только потому, что рожает детей, а в остальном – это замученная жизнью амёба" ("Записки попадьи").
Газеты любят описывать вдовствующую матушку Юлию как полную противоположность этим представлениям – стройную, выпрыгивающую из джипа, с "айфоном" в руках... В 2009-м она осталась одна с тремя дочерьми – и эта женская доля как будто окончательно уравняла её с простыми смертными. Одно только оставив незыблемым:
– Я верю, что после смерти человек не исчезает навсегда, и чувствую, как отец Даниил ОТТУДА устраивает нашу, мою и дочерей, жизнь даже лучше, чем мог бы делать это здесь. Эти почти 2 года без него – два года каких-то чудес...
Когда отец Даниил был убит выстрелом в голову после вечерней службы, ноябрьской ночью, у алтаря, рукопись её новой книги была почти готова. Не хватало только названия. "И когда через несколько месяцев пришла пора сдавать книгу в печать, муж как будто вложил мне название в голову, по молитве". "Бог не проходит мимо", – казалось, прошептал кто-то на ушко.
Как ОН не прошёл мимо неё, когда она стала просить у НЕГО себе мужа...
Отец Даниил погиб за веру
Муж по молитве
Начало 90-х. Мама – домохозяйка, папа – бизнесмен. Тихая дочь богатых родителей, чьи исторические корни восходили к московскому митрополиту Филиппу...
– Я искала истину с детства. Искала в папиной философской библиотеке, у древнегреческих мудрецов, в экстрасенсорике, даже в музыке...
Все слушали "Ласковый май" – она, рыжая девочка-подросток, ходила в консерваторию... А нашла свою истину в храме .
– Мне хотелось что-то отдать Богу, отблагодарить за эту радость... Священником я стать не могла и стала просить, чтобы ОН послал мне человека, который будет служить у его престола – а я буду служить ему.
Семинариста Даниила Сысоева, сына скромного московского священника, привели к ней в гости на студенческую вечеринку друзья. "Он не понравился мне с первого взгляда, но позже, как по вдохновению, стало понятно, что вот он, тот, кого я вымаливала". Семья, восходившая корнями к митрополиту Филиппу, была против: Юлю пытались посадить под домашний арест, грозили возить в институт с охраной... Они обвенчались тайно, сняли квартиру в Сергиевом Посаде, рядом с Лаврой. Сысоева рукоположили. Направили на служение в Москву. И он стал у престола Божия, а она служила ему. Воспитывала детей. Работала. Танцевала ирландские танцы, ездила на автогонки, шила для храма , писала записки попадьи о том, приличествует ли матушке садиться за руль, испортил ли батюшку квартирный вопрос и почему священники не любят кагор. Забирала мужа после поздних служб из храма . Днём пила чашу своего одиночества: это был её крест.
– Выпросила – терпи... При рукоположении в сан с пальца священника снимают обручальное кольцо – в знак того, что теперь семье он принадлежит уже во вторую очередь. Сначала я видела в этом лишь символ, и только потом пришлось принять то, что муж-священник живёт не ради семьи. Последние 2 года мы почти не видели отца Даниила, детям совсем не доставалось его внимания – он всё время спешил, работал без отпусков и выходных, как будто боялся не успеть...
Отец Даниил Сысоев миссионерствовал. Нёс слово Божие так, как он понимал его, в переполненном Вавилоне российской столицы, проповедуя иноверцам и обращая в христианство мусульман. Торопясь – ибо сколько ещё гастарбайтеров становились на намаз в спальных районах Москвы... Ему угрожали – он смеялся. "Он и так знал, что скоро умрёт". О чём не раз упоминал в своём интернет-блоге. И молил, чтобы она, смерть, была мученической, блаженной...
Когда 19 ноября Юля приехала в залитый кровью храм , там теплился ещё его недопитый чай и горел синим светом непогашенный экран ноутбука.
Из дневника Юлии Сысоевой: "21 ноября 2009-го. У него два ранения: слепое – в шею и сквозное – в затылок. Это был контрольный выстрел. У меня остался его окровавленный священнический крест – он лежит в алтаре. Меня постоянно допрашивают. То ГУВД, то ФСБ, то ещё кто-то. За мной бегают толпы журналистов. Я не выпила ни одного успокоительного, так как мне надо иметь трезвую голову и держать себя в руках, взвешивая каждое слово. Я не могу раскисать".
В холодильнике ещё лежали остатки их последнего с мужем ужина – японские суши-роллы.
"Бог не проходит мимо"
А дальше начались чудеса. Пропавшие детали облачения, в котором отец Даниил завещал себя хоронить, нашлись аккуратно сложенными на стуле прямо у всех на виду, как будто приплыли по воздуху. Юлия шла за гробом в похоронной процессии – и под ноги, в осеннее месиво, упал букет синих ирисов, её любимых цветов, которые он приносил ей, невесте, на свидания. А когда дошли до открытой ямы, она увидела, что даже сама могила – воплощение её пророчества из безымянной рукописи книги: простой деревянный крест, лампадка и старая яблоня с побитыми морозом, почерневшими яблоками...
Её саму как будто побило морозом – только дети держали на плаву: младшая, двухлетняя, узнавала отца на фотографии: "Папу дядя убил"... Потом ожог начал отходить – и заломило всю душу, как болит тело, отогреваясь с мороза, любовь замучила фантомной болью...
– За то время, что его нет, мы сказали друг другу столько ласковых слов, сколько не успели сказать за всю жизнь... Только со временем я поняла, что моя скорбь по мужу, моё простое желание, чтобы он был рядом, – это эгоизм, потому что ТАМ у него такая яркая, лучшая жизнь, жизнь мученика веры, о которой он мечтал, и я грешу, желая вернуть его назад, к себе...
Она взяла в семью осиротевшую девочку. А отец Даниил послал ей дело, которому она служит теперь. Юлия Сысоева создала фонд помощи вдовствующим матушкам, "настолько скромным, что даже никогда не попросят за себя, и в епархиях о них забывают, так что нам приходится искать их по Интернету..."
– Суета, копошение вечное – чем накормить, как обуть семью – угнетает меня постоянно: крутишься как белка в колесе, даже некогда голову к небу поднять, подумать не о мирском... А когда помогаешь ближнему, то как раз и останавливаешь это колесо, вырываешься из порочного круга. Отец Даниил говорил, что есть небесные "банки", вложения в которые окупаются в тысячу процентов! И я надеюсь, что там, на небе, мы обязательно встретимся...
|
