Анна Данилова Самый молодой наместник о самом древнем монастыре Источник: Православие и мир||| Портал "Православие и мир" начинает цикл материалов о православных монастырях, начнем с Москвы, и двинемся дальше, беседуя с наместниками, священниками и готовя фоторепортажи об обителях. Сегодня – Новоспасский монастырь.
Москва, станция метро Пролетарская. Прямо к реке и чуть направо купола Новоспасского. Через подземный переход – узкая дорожка ко входу в монастырь. Пять часов вечера: звонят к всенощной. Цветущие деревья и клумбы так разнообразны, что видна рука хороших садовников. Но не только в них дело: в монастыре уникальный микроклимат, растут абрикосы, и насельники приглашают специалистов за этим микроклиматом понаблюдать.
Здесь находится усыпальница Романовых и здесь похоронен Великий князь Сергей Александрович, градоначальник Москвы. Здесь похоронена княжна Тараканова. Здесь молятся перед чудотворной иконой Всецарица.
Это самый старый московский монастырь и единственный монастырь во имя Иисуса Христа. За свою историю он успел поменять свое местоположение, первоначально в 1330 году в Кремле был возведен Спасский собор (отсюда и название башни – Спасская), возник Спасский монастырь. Сгорев в пожарах, он был восстановлен Иваном Калитой. Здесь же Иван Калита и сам принял монашество.
В 20 годы иконы в Кремле заменили на надписи "Религия – опиум для народа" и звезды, "Новоспасский мужской монастырь обращен в тюрьму, и первым заключенным в ней был настоятель этого же монастыря епископ Серафим, с ужасом говоривший свидетелю об условиях этого заключения". С 1918 года здесь находился концлагерь. Новая советская власть производила здесь расстрелы.
В 1991 году монастырь был открыт вновь, и в этом году празднуется 20 лет со дня открытия монастыря. Владыка Алексий (Поликарпов), возглавлявший монастырь с 1991 года теперь – архиепископ Костромской и Галичский, а Новоспасский монастырь живет под руководством епископа Саввы (Михеева).
Покоями настоятеля это место назвать сложно – поднимаемся на второй этаж по высокой и довольно шаткой лестнице, чувство, что стройка здесь в самом разгаре. Поскрипывает деревянный пол самого старого монастыря в Москве. Возглавляет теперь самый старый монастырь самый молодой в Русской церкви епископ – владыка Савва. Ему 31 (!)год и он только месяц в епископском сане, в монашестве – 10 лет.
На столе владыки огромный компьютерный монитор и скидочная карта IKEA. Жизнь и ремонт идут полным ходом.
– Владыка, объясните название монастыря: Новоспасский...
– Изначально монастырь был Спасским. Сейчас в Кремле есть Спасская башня – свидетельство того, что там находился когда-то монастырь. А потом перенесли монастырь – и люди стали говорить "Спас на новом месте". И получился – Новоспасский.
– А как в вашей жизни появился Новоспасский монастырь?
Совершенно случайно: до того как Святейший Патриарх назначил меня наместником монастыря, я ни разу здесь не был, хотя слышал и читал о Новоспасском довольно много. О том, что я назначаюсь наместником, я в журналах Священного Синода 200 марта 2011 года, и хотя были предварительные согласования.
– Как состоялось ваше первое знакомство с монастырём, каким вы его увидели?
Весна, пасмурный день, дождь, таял снег, с крыш капает. Дорогая братия меня встретила радостно – всего лишь 22 человека у нас, но было приятно ощущать семейную обстановку в монастыре, моё назначение приняли с чистой и распростёртой душой.
Впечатлил меня в первую очередь Спасо-Преображенский собор нашей обители и его фрески. Заканчивалась их реставрация при моем предшественнике, ныне архиепископе Костромском и Галичском Алексии. Здесь находится усыпальница бояр Романовых, захоронения от первых бояр Захарьиных до Сергея Александровича Романова, бывшего губернатора Москвы.
Утешительным для меня стало и то, что здесь исторически находились два престола: в честь Димитрия Ростовского (а я прибыл сюда из Спасо-Яковлевского Димитрова монастыря Ростова), а также престол в честь преподобного Саввы Освященного, имя которого я удостоен носить.
– Самые яркие моменты, имена для вас?
Новоспасский монастырь – это первый монастырь Москвы. Он кочевал из разных точек Москвы – сначала находился на Даниловском валу (где сейчас Даниловский монастырь), потом перешёл в Кремль, а потом сюда – на Крутицкий холм. Жизнь монастыря была всегда нераздельно связана с родом Романовых, здесь была их родовая усыпальница.
В советские годы здесь находились концентрационные лагеря НКВД, на территории расстреливали людей. У нас есть итальянский дворик, где при реставрации находили пули в стенах ... По описаниям говорится о том, что стоны здесь настолько слышны, что они распространялись за стены, и власть поставила здесь колонки, которые в течение всех суток играли какую-то музыку, чтобы заглушить стон пленных людей.
Греет моё сердце имя инокини Досифеи, которая здесь похоронена в часовне – урождённая княжна Тараканова.
Наш собор – один из больших храмов – после Успенского Патриаршего собора в Кремле. И колокольня наша является почти самой высокой после Ивана Великого. Ей не хватает одного яруса, потому что нельзя было строить выше колокольни Ивана Великого.
Лета младые
– Вы, наверное, сегодня – самый молодой из всех наместников Московских монастырей, и даже Московской епархии...
Да, я являюсь самым молодым архиереем Русской Церкви, 222-м по счету.
– Это ведь редко, когда архиерею так мало лет...
– Конечно, в связи с моим возрастом есть определённое недоумение, но я нахожусь 10 лет в священном сане. Сейчас назначаются более молодая администрация – связано это с потребностью времени: требуется быстрота решений, быстрота исполнений решений. И наша основная задача – быть скорыми помощниками Патриарха.
Я стараюсь компенсировать отсутствие архипастырского опыта тем, что советуюсь с более старшими по возрасту и по сану моими собратьями-архиереями.
– Помогают?
– Да, они рады по отечески, по-братски помочь мне.
– И все же ответственность немалая...
– Судьбоносные для обители моменты решаются через Святейшего Патриарха Кирилла – настоятеля монастыря. Поэтому принять необдуманное решение мне просто не дадут – и слава Богу (смеется).
– В монастыре давно уже действует одна из самых больших молодежных организаций: "Молодая Русь". Принимаете участие в ее работе?
– Стараюсь принимать участие. По пятницам в монастыре проходят беседы на разные темы. Некоторые молодые наши участники имеют уже семью, детей.
В будущем хотелось бы нам охватить вузы: организовать круглые столы, побеседовать, раскрыться перед нынешней молодёжью. Любой молодой человек будет заинтересован в жизни церкви, когда у него есть занятость. Вот скажите, чем привлекательны современные деструктивные культы, секты и религиозные движения?
– Вниманием? Стараются вовлечь в работу?
– Именно, они пытаются молодых людей занять какими-то видами деятельности. Я думаю, что у наших врагов нужно учиться, чтобы побеждать их же оружием.
– Хорошо, ну а с какой темой сегодня, вы думаете, можно прийти в вуз, чтобы это было интересно студентам? Говорить достаточно очевидные, им теоретически известные вещи?
– Есть простая тема – образование. Смотрите, у нас многие люди получают образование, становятся учёными мужами, пишут учёные диссертации, но не имеют успеха в бизнесе. А те, кто имеют успех в бизнесе, вообще нередко ничего не заканчивали, но имеют денег много. Как же такая несправедливость получается и в связи с чем она возникает? Если ты такой умный, почему ты такой бедный – вот и тема для обсуждения.
Духовная пустыня города
– Монастырь в центре города, прямо у станции "Пролетарская"... А есть ли вообще смысл в городском монастыре?
Не место красит человека, а человек – место. Можно за городом, в пустыне, ничего не приобрести в духовном плане. А можно, спасаясь среди города, заслужить венец от Бога и выполнить все, что нужно.
С другой стороны, современное общество – ведь это самая настоящая пустыня. Только в центре города Москвы – духовная пустыня, а в скиту – материально пусто.
Поэтому монастырь давно ведёт социальную работу: пытаемся помочь людям, нуждающимся в помощи – одеждой, едой, ездим на объекты, где скопления бездомных. Но чтобы привлечь к себе людей – бездомных ли или университетскую молодежь – недостаточно семинаров и кормлений. Если мы проповедуя Слово Божье, не будем подтверждать его своим личным примером, то это слово не будет иметь плодов.
Закрываться от мира мы не будем. Есть и издательская деятельность и сайт у нас подзавял – хотим обновить. Планов много, а что получится – не знаю. Господь да поможет нам, или утвердит в наших благих начинаниях. , или ещё что-то предложит.
– Как вы видите разницу между жизнью немосковской и московской?
Столичная жизнь более суетна, а при этом люди здесь работают гораздо медленней, чем на периферии.
Множество согласований, множество правил и столько бюрократии, что это тормозит процессы восстановления. Одну функцию могут выполнять три человека и не иметь никакого итога в конце рабочего дня по сделанной работе, в то время как на периферии может этой работой, и ещё двумя видами работы один человек, и иметь успех в конце рабочего дня.
Единственный, кто здесь работает очень быстро – Святейший Патриарх Кирилл. Он работает быстрее всех – и столичных, и не столичных жителей. Мы стараемся ему подражать, но сами не успеваем иногда.
– Почему медленно проходит работа в городе?
– Люди перегружены людьми. Начальник на начальнике – каждому хочется управлять.
Москва – это постоянная пробка. Большая часть времени, которое мы могли бы посвятить работе, проходит в транспорте. Если человек приезжает на работу в 11, а рабочий день заканчивается в 5 – что можно сделать?
– А как вы проводите время в пробке?
– Пытаюсь, если есть бумаги – то бумаги свои посмотреть: у меня всегда есть с собой чемодан на случай пробки. А если нет бумаг – то хотя бы монашеское правило почитать, это спасительно. Или книгу.
В молитве оптинских старцев в начале дня – "Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить всё, что принесёт предстоящий день". С душевным спокойствием ... Сложно, но стремиться к этому надо. Пробка – значит нужно выезжать заранее. Хотя времени заранее часто не бывает, но, тем не менее.
Будни монастыря
– Как проходит повседневная жизнь монастыря?
– У нас начинается богослужебный день с 7 часов утра. Братский молебен, утренние молитвы, полунощница. Божественная литургия, молебен перед иконой Божьей матери "Неупиваемая чаша".
У всех есть своё послушание – малое, большое или великое. Те, кто исповедуют – остаются исповедовать, кто читает – они читают. Те, кто несёт послушание в трапезной – идут в трапезную, кто несёт послушание в свечной – идут в свечную. Братии немного у нас – на все виды работ, которые у нас производятся, у нас мало из послушания. Большей частью братья уже преклонного возраста, некоторые – болеют. Так что 40% братии у нас нетрудоспособное, но – могущих служить, совершать богослужение и молиться. И слава Богу, что они могут.
А остальное, что у нас остаётся – сотрудники, рабочие. 160 рабочих – это получается 8 человек на одного монаха. Тем не менее, люди здесь собрались и на это воля Божья, для чего-то они есть. Сотрудники монастыря – большей частью верующие люди, ходят в храм, причащаются, и это отрадно.
– Что такое – послушание большое, малое и великое?
– Имеется в виду доля ответственности. У нас есть ответственное послушание – келарь. Тот, кто занимается обеспечением братьев едой, продуктами. Без келаря и еды не будет – это ответственное послушание. Ещё ответственное послушание – благочинный. Он заботится о богослужебной деятельности – чтобы братья посещали службы. Докладывает обо всех возникших проблемах, кто заболел, не пришёл. Эконом, который занимается строительными делами – на котором вся стройка, материальное обеспечение монастыря.
Но не только на экономе: беседа прерывается телефонным звонком по хозяйственной части. Должны привезти стройматериал, владыка диктует адрес, просит прислать образцы по электронной почте.
– Мы ожидаем визит Святейшего Патриарха 21 августа, хотелось бы привести монастырь в надлежащий вид. Хотелось бы просто чтобы в этот день утешились все – все богомольцы, все гости.
– Какую подготовку должны пройти те, кто поступает в монастырь?
– Кандидаты для поступления в монастырь живут обычной монастырской жизнью вместе с братьями: послушание, богослужение, трапеза. Если самому человеку нравится стиль, уклад жизни – он остаётся. Если не нравится –уходит. Никакого давления на выбор, на свободу нет – живите и думайте, решайте сами.
Все наши насильники общаются с родителями, молятся за них. Сам преподобный Сергий заботился о своих родителях. Многие преподобные, пред тем, как уйти на какой-то высший подвиг, сначала дожидались преклонного возрастав родителей, помогали им, затем уже, когда те умирали, принимали монашество.
– Сколько примерно лет вы бы определили – оптимальный срок, чтобы понять, призвание это или нет?
– Я думаю, что определить возраст невозможно. У каждого человека своя внутренняя потребность, желание, внутренняя готовность. Есть те, кто могут в 21, или в 20, или в 18 осознавать и считать, что они хотят – посвятить жизнь монастырю. А есть те, кто и в 50 лет не знают, чего они хотят.
– А у вас как этот выбор был сделан?
Я принимал решение в 21 год и был пострижен в монашество, рукоположен в дьяконы и священники митрополитом Симоном. Я исполнил его благословение, о чём не жалею и не пожалел никогда, да и, надеюсь, не пожалею никогда.
На тот момент просто я уже закончил Московскую Духовную Семинарию, где я уже видел примеры монашеской жизни. Благословение митрополита я принял как волю Божию.
– В этом году было 10 лет вашего выпуска в семинарии.
– Да, и из 90 выпускников монашествующих десять. Остальные женились, приняли священный сан, имеют хороших матушек и прекрасных детей. У некоторых по 4-5, у кого-то уже и 8.
И стараемся поддерживать отношения с однокурсниками. Не со всеми. Но вот с моим другом по парте – священником Михаилом Вахрушевым, он преподает в МДС, с отцом Александром Курнасовым, с моим одноклассником протоиереем Алексеем Кирилловым – он в Ярославле.
Азы
– Смирение, послушание, искушение и благословение. Как вы, применительно к реалиям сегодняшней жизни, могли бы объяснить эти слова? Что вы вкладываете в их смысл?
Я думаю, здесь основополагающим словом является смирение. Для меня – это самое важное слово, самая важная добродетель.
Смирение – это не склонение головы пред сильными века сего, старшими по сану или в плане административном, или чисто физическом. Смирение – это осознание своего недостоинства. Если есть смирение, то будет у тебя и послушание, и ты можешь выполнить любое благословение. Господь говорит в Евангелие – что Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать. То есть, если благодать у нас будет, то нам не страшны никакие послушания и никакие благословения.
Нельзя назвать смирением, когда мы говорим о том, что – "ну и ладно, пришли враги на Отечество, склоним свою голову...". Это равнодушие, это духовный кризис человека. Александр Невский был смиренный человек по-христиански, но Отечество в обиду не дал. Смирение – это шаг к другой добродетели – к любви: к Богу, к ближним своим. А любовь к ближним – это и есть защита своего Отечества от интервентов.
– А как понять "своё недостоинство"?
Возьмите Поучения аввы Дорофея – с этой книги начинается любая монашеская жизнь в обители, и каждому монаху рекомендуют ее. Бог – это своего рода солнце, находящееся в центре солнечной системы, а планеты – это люди. Они вокруг солнца крутятся – одни ближе, а другие – дальше. Как только человек становится неравнодушным к своему духовному строению и состоянию, и пытается как-то очистить свою душу – благочестивым поведением, участием в таинствах церковных – он потихоньку начинает приближаться в солнцу, к свету. И чем ближе он приближается, тем больше он видит, что одежда его грязна, на ней очень много грязных чёрных пятен. А чем ближе человек приближается к Богу, тем больше он видит в себе испорченности и греха. Чем больше он удаляется от Бога – тем меньше видит.
Бывает, человек приходит в первый раз на исповедь и говорит – "А в чём мне каяться, я никаких грехов не вижу". Вот прямое свидетельство и пример того, что человек далёк от света. А как начинает немного каяться и понимать, что грехи существуют – тем он больше осознаёт, что их больше и больше.
Почитайте жития святых Димитрия Ростовского. Все святые были разные, но все они обладали осознанием своего недостоинства. И это не мешало им обличать сильных века сего, рассуждать, давать наставления. Смирение – это не затюканность.
Духовность противоположна морали
-А есть ли еще слова с таким почти противоположным смыслом?
– Да, смотрите, все мы говорим, что нужно возрождать духовность – а на самом деле никто не понимает, что такое духовность. Духовностью сейчас называют то, что мы приветливы, уступаем друг другу место, здороваемся, подаём милостыню. А ведь это – мораль! Духовность противоположна морали. Духовность – более сакраментальное, и оно непонятное совершенно. А вот святой Василий Блаженный кидался фекалиями в людей, которые в храме рассеянно молились. Он человек духовный? Да. Но можно его поступок назвать моральным? Нет. Вот и получается – духовность может быть аморальна.
– Что же такое духовность?
Духовность – значит стяжание любви к Богу и людям. Если это будет – то будем мы духовными людьми. А если не будет – то все эти подвиги, посты, вериги – это всё – медь, звенящая.
– Вы сказали, что святые, как раз Василий Московский – не боялись обличать сильных века сего. Как это сегодня происходит, и должно ли?
Метод Василия Блаженного мы не можем повторить, потому что ведь нужно стать, как Блаженный Василий. Но Церковь не молчит! Она говорит. Но задача– не обличать, а спасать. Обличать – это не основная миссия. Обличение – ведь для того, чтобы спасти, наставить людей. Если вы послушаете и прочитаете проповеди Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, то он обличает все пороки, которые есть в нашем обществе, даёт оценку тем или иным действиям нашей власти, если она действительно не согласуется с нормами закона Божия и нравственных устоев нашего православного общества.
– Вы пришли в монастырь на новом этапе его истории: 20 лет монашеской жизни. Как вы оцениваете итог жизни монастыря за 20 лет?
Я был в архивах и там видел фотографии двадцатилетней давности. Большинство внешних реставрационных работ сделаны, внутренних работ пока мало. Но монастырь сформирован, братья хорошие, отзывчивые, молитвенные. Можно сказать, что за 20 лет монастырь состоялся. Главное – не потерять нашего монашеского уклада жизни, остаться людьми, и так же продолжать свой молитвенный монашеский подвиг.
– Как вы сами видите монастырь через 10, 15 лет?
-Мы предполагаем, а Господь располагает. Я не знаю, что будет с нами через 10 лет. Конечно, планы человеческие есть, но мне хотелось бы стяжать мирный дух самому и братии нашей. Чтобы благодаря этому мирному духу вокруг нас спаслись бы люди. Это то, что касается нашей внутренней, духовной жизни.
Но покраска стен – это не самое главное. Самое главное – это люди, которые бы молились в этих стенах. А через 10 лет, я думаю, храм Божьей милостью станет миссионерским центром Москвы, образовательным и социальным, я думаю. Так, как благословил Патриарх.
|
