Александр Щипков Девять дней Митрохину. Интерфакс глумится над смертью ученого. Ничего личного. Стиль такой… Когда-нибудь о советском религиоведении появится особое исследование, будут написаны диссертации, проанализированы работы самых разных писателей: от Ярославского и Бонч-Бруевича, до Клибанова и Митрохина, да и многих-многих других. Будут расставлены идеологические акценты, отделены агитки от научных исследований. Будут описаны и поняты судьбы этих людей, живших и работавших в эпоху материализма. О самых сложных и трагических фигурах, таких как Александр Осипов, уже появились статьи и книги. Кто Савл, а кто Павел? Как-то Лев Николаевич Митрохин рассказал мне грустные подробности о том, как в тридцатые арестовывали и как достойно вел себя Михаил Шахнович… У книг – своя судьба, у их авторов – своя. Их судить может только Другой.
Биография Льва Николаевича достойна романа. Романа об умном человеке, который мог занимать высочайшие должности в советском посольстве в США, а мог с рюкзаком за плечами отправляться в тайные несанкционированные экспедиции и заниматься полевыми исследованиями в катакомбных религиозных группах (в самые глухие атеистические годы!). Он спорил с Зиновьевым, переписывался с американскими богословами, ему запрещали печататься под своим именем, а затем давали звание полного академика Российской академии наук. Он всегда был серьезен, рассуждая о Боге или философии, и умел тонко шутить, никогда не оскорбляя собеседника. Смерть академика Митрохина всколыхнула споры о его личном уповании. Как в среде сверстников-коллег, готовящихся в мир иной, так и в среде помоложе. За десять лет общения, предшествовавших его кончине, я ни разу не задал ему прямого вопроса. Не было нужды, но в моем понимании религиозного мира он, наряду с еще двумя старцами, сыграл роль немалую. Так священник Дмитрий Дудко в течение одного вечера сумел объяснить мне, что такое Мать Церковь. Так астроном Николай Козырев в течение одного вечера сумел мне объяснить, как понимать Троицу. Так академик Митрохин в течение одного вечера показал мне всю философскую красоту протестантского богословия. Один разговор с людьми такого масштаба промывает глаза, делает зрячим. Я Митрохину благодарен.
Некоторые журналисты весело и дерзко забрасывают камнями покойников-религиоведов, не подозревая какое чувство неловкости им придется испытать, если Господь встретит их на Том Свете с побиваемыми. Пути Его неисповедимы.
P.S.
11 января 2005 года, в 16:56 Интерфакс поместил сообщение о том, что Митрохин умер. Озаглавили иронично: "Скончался известный научный атеист Митрохин". Журналисты знают, как сладостно греет кадык язвительный оборот. Интерфакс тоже сглотнул слюну от удовольствия, походя пнув неправославного покойника. Да собственно не покойника – у того уж другие нынче заботы – его вдову, дочь, другую дочь. Пусть все видят, что Интерфакс любит верующих и не любит атеистов. Демонстрация позиции. Ничего личного. Просто стиль такой.
15 января 2005 года
|
