Александр Петров Горькие плоды просвещения Курс "Истории мировых религий" – единственно толковая инициатива нынешнего министерства, считает Эдуард Днепров Источник: НГ-религии Если мы не будем преподавать историю религии, то отсечем мощнейшие пласты культуры.
Несветских предметов в светской школе по определению быть не может.
В российских школах со следующего учебного года появится новый предмет – "История мировых религий". Он будет включен в состав обязательной школьной программы. Вести этот курс будут не представители Церкви, а светские преподаватели. Об этом на днях заявил министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко на Всероссийском социальном форуме. О целесообразности и перспективах введения этого курса в школьную программу нашему корреспонденту рассказал Эдуард Днепров, академик Российской академии образования, бывший министр образования РФ в 1990-1992 гг.
– Эдуард Дмитриевич, в рамках реформы российской школы запланированы изменения в учебной программе, в частности, будет введен новый предмет "История мировых религий". Как вы относитесь к этой инициативе Министерства образования и науки?
– Вследствие провальной так называемой административной реформы у нас фактически была разрушена система государственного управления образованием на федеральном уровне. К управлению пришли весьма некомпетентные люди, крайне далекие от образования. Что касается средней школы, то в ней они, по сути, ничего не понимают, и какие будут изменения в учебной программе, я предвидеть не могу. Введение "Истории мировых религий" – единственно толковая инициатива нынешнего министерства. Все остальные его инициативы не имеют никакого отношения к модернизации российской общеобразовательной школы. – Считаете ли вы целесообразным введение этого курса?
– Я глубоко убежден, что такой курс целесообразен. И, конечно, он должен носить светский характер. Если мы не будем преподавать историю религии, то отсечем мощнейшие пласты культуры. И многое в культуре останется непонятным современному человеку.
История религии – это важная составная часть истории общественной мысли и культуры. В курсе истории наконец будет заполнена крупная лакуна. Новый предмет должны в основном преподавать историки и частично религиоведы, которых уже успели подготовить.
– Будет ли этот предмет соотноситься со школьным курсом истории или с другими предметами?
– Я думаю, что это скорее учебный курс, а не самостоятельный предмет. И он должен стать органической составной частью предмета истории.
Этот курс можно ввести в предмет истории базового уровня старшей школы. Но поскольку у нас около 40% детей не продолжают обучение в старшей школе после окончания основной, то его можно предусмотреть и 8-9-м классах, хотя программа 9-го предельно перегружена.
Любой человек должен иметь представление о мире, в котором он живет. Религия – часть этого мира. У нас в стране представлены все основные мировые религии. Но ясно, что в рамках данного курса в нашей стране православию должно принадлежать подобающее место.
– Как возникла идея этого курса?
– Идея преподавания "Истории мировых религий" была высказана в "Концепции общего образования", которая полгода всенародно обсуждалась всей центральной и местной прессой и была одобрена на Всесоюзном съезде работников народного образования 22 декабря 1988 года. Эта "Концепция" определила основы последующего реформирования школы.
– Свидетельствует ли это решение об изменении политического курса Министерства образования и почему дискуссия об этом так затянулась?
– Насчет изменения политического курса сказано слишком сильно. Несветских предметов в светской школе по определению быть не может. Это предусмотрено и Конституцией РФ, и Законом "Об образовании". Хотя действительно начиная с 1994 года шли попытки пересмотреть этот закон в сторону его клерикализации. Процерковные силы делали все возможное, чтобы убрать из Конституции и закона ключевой принцип светского характера образования в России.
– Кто был инициатором введения в школах преподавания Закона Божьего, а позже Основ православной культуры?
– Как ни парадоксально, эта инициатива принадлежала церковным фанатикам из образовательной среды, а именно президенту Российской академии образования Николаю Никандрову, который, увы, больше клерикал, чем ученый. В его лице, а также в лице замминистра образования России Леонида Гребнева Церковь получила мощную поддержку. Отмечу, кстати, когда была попытка снять Гребнева с должности, то раздался соответствующий звонок из Московского Патриархата с требованием не делать этого. Как видите, Церковь уже вмешивается в кадровую политику в сфере образования. Эти деятели предлагали не только преподавание Закона Божьего в школах, но и проведение богослужений прямо на уроках.
В 1999 году появилось письмо министерства об обучении основам религии вне школьной программы. При этом разрешалось предоставлять школьное помещение религиозным организациям для работы с детьми. Это прямо противоречило первой статье Закона "Об образовании" о недопущении деятельности политических партий и религиозных организаций в светских, государственных школах.
Позже появилось письмо президента РАН Юрия Осипова, ректора МГУ Виктора Садовничего и президента Российской академии образования Николая Никандрова о введении теологии в вузах. Отмечу, что раньше в России теология в вузах никогда не преподавалась. Даже такие известные реакционеры царской России, как министр народного просвещения и одновременно обер-прокурор Синода Дмитрий Толстой и его преемник обер-прокурор Константин Победоносцев, не доходили до подобного мракобесия. У них были ограничители: внутренняя культура, научная и политическая ответственность и стремление служить не кастовым интересам Церкви, а интересам державы.
В 2001 году появился курс Основ православной культуры (ОПК), который по сути является курсом для духовных семинарий.
– Русская Православная Церковь (РПЦ) выступает против введения в школах светского курса по истории религии и настаивает на преподавании ОПК. Что вы думаете по этому поводу?
– В данном случае речь идет о целенаправленной экспансии Церкви и не только в образовании. Нельзя забывать, что агрессивное навязывание своего образа мыслей, своей идеологии – первый признак тоталитаризма. Очевидно, в нынешних условиях повального разграбления страны, утраты идеалов и идеологического вакуума нравственная потребность населения в вере увеличилась.
Но Церковь, за исключением редчайших ее представителей, оказалась неготовой к этому нравственному вызову. Вера превратилась в моду, которая затем выродилась в разновидность чиновничьей карьеры. И, что хуже всего, Церковь на глазах у бедствующего народа стала жирующим субъектом бизнеса со своей олигархией и своими "новыми русскими" в лице тех, кого до 1917 года называли "князьями Церкви".
– Как вы полагаете, почему РПЦ настаивает на своем присутствии в государственном образовании?
– Борьба за школу – это борьба за власть и собственность. Еще Крупская сказала: "Если хочешь взять общество – бери школу".
Сталин в 30-х годах лично руководил сектором отдела школ ЦК и лично правил все постановления, связанные со школьным образованием. В основе претензий Церкви на школу нужно искать прежде всего политические и экономические мотивы.
В последние годы Церковь пыталась сделать религию синонимом не только духовности, но и нравственности. А что, культура уже не духовность? Или 30% живущих в нашей стране атеистов или агностиков безнравственны?
– Можно ли "доверить" РПЦ или представителям других вероисповеданий преподавание истории религии?
– Думаю, что это было бы неправильно, поскольку тогда курс истории религии стал бы не светским, а конфессиональным, причем неизвестно какой конфессии. Церкви надо больше думать, во-первых, о религиозном, а не светском образовании. Это принципиально важные вещи. Для религиозного образования есть духовные учебные заведения, воскресные школы, наконец. А не пытаться решать свои задачи за счет государства и светской школы. И, во-вторых, ей надо бы взять на себя национально значимое социально-просветительское дело, например, борьбу с беспризорностью и безнадзорностью. В этом деле она получила бы помощь и общества, и государства. Подлинная Церковь должна служить не своим интересам, а людям во имя Бога. И при этом четко понимать, что религия – частное дело каждого. Вот почему и курс "Истории мировых религий" – это часть светского, общечеловеческого, а не специального, религиозного образования.
– Что нужно для введения курса "Истории мировых религий" в школах?
– Прежде всего надо начать соответствующую подготовку учителей истории в системе педагогического образования и провести их ускоренную переподготовку в системе повышения квалификации учителей. И, кроме того, надо, конечно, подготовить необходимую учебную и методическую литературу. С моей точки зрения, введение данного курса не потребует больших расходов.
17.11.2004
|
