Владимир Легойда Без противоречий в определении Общественный деятель Владимир Легойда об аргументации тех, кто возражает против передачи верующим Исаакиевского собора Источник: Известия "Церковь! Знай свое место!" плакат с такой надписью принесли на площадь перед Исаакиевским собором Санкт-Петербурга противники его передачи в пользование Русской Православной Церкви.
Лозунг, конечно, не новый. Удивляет другое. Ранее подобное требование означало: не выходите за церковную ограду ("ваше дело кадилом махать"), занимайтесь исключительно внутрицерковной жизнью, не вмешивайтесь в дела общества. А теперь что же получается: храм, точнее, собор тоже не место для Церкви? Церковь не есть храм? Но это уже, как говорится, contradictio in adjecto (лат. противоречие в определении).
Странная, согласитесь, коллизия. По мнению одних, место Церкви строго внутри ограды храма. По требованию других (или тех же самых?) храм не место для Церкви. По крайней мере не всякий. Невольно начнешь задумываться об антиклерикализме или, проще и точнее, о борьбе с Церковью. А если все же не спешить с борьбой, даже в городе трех революций, но спокойно, без лишних эмоций разобраться с тем, что происходит в ситуации с Исаакиевским собором? Вдруг тогда и бороться не надо будет?
Итак, первое. Художественное и архитектурное чудо, созданное Монферраном, замысливалось и строилось именно как место для молитвы, о чем лишний раз свидетельствует надпись на фронтоне Исаакия: "Храм Мой храм молитвы наречется".
В связи с дискуссией о передаче Исаакиевского собора журналисты неоднократно задавали мне вопрос, заканчивая который они, вольно или невольно, неизбежно смущались. Потому как звучал он примерно так: "А это уместно, что храм... передают Церкви?" Конечно. Неуместно скорее обратное.
Второе. Передача Исаакиевского собора в пользование Церкви не означает, простите за юридический канцелярит, смену собственника. С вопросом собственности это, кстати, вообще напрямую не связано. Ведь храм остается в собственности города. И до революции, как уже неоднократно успели отметить, собор принадлежал государству. Но это был именно храм, а не музей. Справедливости ради здесь стоит заметить вот еще что. Во-первых, Церковь до событий 1917 года не была отделена от государства, а Ведомство православного вероисповедания, то есть Святейший правительствующий синод, было фактически одним из государственных министерств. Во-вторых, в конце XIX века кафедральный Исаакиевский собор, равно, кстати, как и кафедральный храм Христа Спасителя, проходили по двум ведомствам: "в хозяйственном отношении" они были подчинены Ведомству православного вероисповедания, а "в техническо-художественном" Министерству внутренних дел (такое предложение Особого совещания утвердил в 1883 году император Александр III). Как уже кто-то успел заметить, очень похоже на предлагаемую и сейчас форму сотрудничества: город передает храм в пользование Церкви, оставаясь собственником.
Третье. Очень важное и принципиальное музейная деятельность. В Русской Православной Церкви с огромным уважением и благодарностью относятся к благородному труду музейных работников и не только не планируют сворачивать музейную, просветительскую и образовательную деятельность, но всячески хотели бы ее расширить и приумножить. И очень рассчитывают в этом на действующих сотрудников музея, с которыми охотно продолжат работать.
В этой связи также звучат опасения, что поток туристов поредеет, потому что их встреча с шедевром мировой архитектуры будет ограничена религиозными установлениями. Такую тревогу можно понять, но с ней сложно согласиться. Троице-Сергиева лавра, Соловецкий, московский Новодевичий и другие монастыри Русской Православной Церкви, где соседствуют богослужебная и музейная деятельность, примеры того, что Церковь и музейное сообщество прекрасно находят общий язык не только в деле сохранения религиозных памятников, но и в вопросе их доступности для туристов. Об этом же говорит и мировой опыт. Один из самых ярких примеров соборы Ватикана. А еще, безусловно, количество прихожан и экскурсантов возрастет потому, что плата за вход будет отменена.
Четвертое. Содержание Исаакиевского собора в надлежащем виде и состоянии, разумеется, непростая задача. Для тех, кто сомневается, что верующие люди будут менее трепетно, чем музейщики, относиться к собору, который является не только архитектурным шедевром, но и святыней, замечу, что у Церкви просто нет иного выбора, кроме как отвечать за сохранность и реставрацию собора перед контролирующими органами государства, а также перед инспекциями ЮНЕСКО.
Пятое. Если музейная работа продолжится в том же или даже в большем объеме, то что же изменится? Думаю, что туристы особых изменений не заметят. Скорее их почувствуют прихожане. Храм место не только для молитвы, это обширное поле для социальной и благотворительной деятельности, миссионерского служения. Иными словами, если раньше были богослужения при музее, то теперь будет музейная деятельность при храме.
...Если же вернуться к теме места Церкви, то за две тысячи лет существования оно не раз менялось: от катакомб Рима до соборов Средневековья, от ансамблей монастырей до окруженных колючей проволокой стен ГУЛАГа. Неизменным оставалось одно, главное место Церкви в нашей жизни человеческое сердце.
Автор общественный деятель, председатель Синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, член Общественной палаты
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
|