Александр Щипков, директор Православного правозащитного центра "Территория Церкви" "Религиозный Кодекс" раскачивает лодку В недавно презентованном "Религиозном Кодексе" Михаила Прохорова немало сомнительных мест. Например, его авторы усилено декларируют принцип "нейтральности" государства, но в самом документе многое этому принципу не соответствует. Начиная с того, что разрабатывался Кодекс под эгидой "Гражданской платформы" – политической партии, пытающейся эксплуатировать атеизм в политической борьбе за власть.
Утверждение "государство не должно вступать в выборочные альянсы с конфессиями" само по себе верно. Но куда же делись приверженцы других идеологий? Получается, например, что с ними – атеистами – вступать в альянс кодекс не запрещает. Принципы свободы совести, таким образом, явно нарушены. Объект "регулирования" определён избирательно. Ведь в России нет отдельного "кодекса для бизнесменов", "кодекса для атеистов" и других групп.
Теперь о технологиях, предлагаемых прохоровским проектом. Одна из них – это создание системы мониторинга поведения верующих. Например, механизмов "количественной статистики" и "комплексной качественной оценки тенденций и процессов в религиозной сфере". В переводе с социологического на гражданский язык это означает, что некая экспертная группа будет определять, менять и озвучивать социальный рейтинг религиозных организаций в России. А как же остальные общественные организации? Они, по мысли авторов, в мониторинге не нуждаются.
Для определения численности верующих предлагается использовать специальные налоговые отчисления в пользу "религиозных организаций". Это ни что иное как налог на веру. Причем взимаемый не по желанию самих религиозных организаций, а по решению властей.
Странностей, бросающихся в глаза при самом беглом знакомстве с тезисами прохоровского "Кодекса", вполне достаточно, чтобы понять его абсурдность. Воспринимать его всерьёз как основу для какого бы то ни было законопроекта, конечно, невозможно.
Но интересны истоки и предпосылки этого документа.
Активным лоббистом прохоровского кодекса выступает депутат ГД Илья Пономарев, совершивший идеологический скачок от КПРФ, через СР до Гражданской платформы. Он, в частности, заявил: "Растет пропасть между либеральной общественностью и воцерковленными людьми и существует необходимость, что-то менять в правовой сфере".
Заявление, по меньшей мере, спорное.
Во-первых, "Кодекс" не снял, а лишь усилил конфронтацию в обществе. Во-вторых, неверно определены стороны конфликта. Вообще сравнивать либеральность и воцерковлённость – все равно, что сопоставлять синее с теплым или мокрое с квадратным. Строго говоря, либеральность – это политическая категория, а воцерковленость – отношение к религии.
Но Пономарев не случайно произносит то, что произносит. Сводя и противопоставляя эти понятия, он невольно признает, что религиозность в России уже давно воспринимается как общественная позиция. Поэтому и критикуется она не из "светских", как утверждают авторы "Кодекса", а из политических соображений.
В пользу политической подоплеки "Кодекса" говорит и тот факт, что с основным докладом по нему выступил политолог, профессор Высшей школы экономики Святослав Каспэ. Это даёт понять, с какими тенденциями в российской политике и экономике сцеплена прохоровская инициатива.
Не случайно и выделение в словах Пономарева из числа разных верующих именно "воцерковлёных". Это значит, что острие "Кодекса" направлено в основном против православных как наиболее многочисленной религиозной и социальной группы в России.
Что вполне объяснимо. Вопреки неолиберальному курсу, активно поддерживаемому ВШЭ, Православная Церковь выступает против общества тотальной конкуренции. Вот к этому идейному конфликту и следует сводить предмет полемики, а вовсе не к борьбе "клерикального" и "светского", как хотелось бы утверждать авторам проекта.
Как ни крути, Русская Православная Церковь – единственная влиятельная общественная сила, которая выступает от имени моральных ценностей и социальных приоритетов в обществе. В её активе "Социальная концепция", эту позицию подробно раскрывающая. Остальные организации и движения в России на сегодняшний день либо менее влиятельны, либо придерживаются иных взглядов. Не случайно социологи насчитывают в стране от 60 до 80% процентов людей православной идентификации.
Что же представляет собой проект Гражданской платформы и Высшей школы экономики?
Он, вне всякого сомнения, отражает узкие интересы "креативного класса" – ущербного российского аналога западного middle class, который в своём классическом виде в России существовать не может из-за огромного социального расслоения. Но отнюдь не большинства российского населения, которое выступает против тотальной конкуренции и отхода от традиционных ценностей.
Истоки конфликта между "либеральной общественностью" и нелиберальным обществом, куда входит и Церковь, конечно, имеют мало общего с тем, о чём так упорно твердят создатели "Кодекса". Дело совсем не в том, что Церковь пыталась или пытается влиять на государство. А в том, что неолиберальные политики, коль скоро им не удалось подчинить Церковь, стремятся присвоить понятие "светскости" и сделать его частью своей политической программы.
Но, разумеется, вкладывают они в это понятие атеистическое содержание, что ясно показывает партийная инициатива Прохорова и "Гражданской платформы". Современный атеизм заключается не в утверждении, что Бога нет. А в том, чтобы лишить Церковь общественной трибуны, предоставляя её, тем не менее, другим.
Интересно посмотреть, что скажут другие либеральные партии. Вероятно, "Яблоко" присоединится к Прохорову, но пока неизвестно, как поведет себя движение Навального. Одно ясно: антирелигиозные инициативы в России (не только прохоровская) имеют не "светский", а сугубо политический характер.
Причем принципы светскости попираются её мнимыми поборниками. Ведь трактуется понятие светскости не в соответствие с мировыми стандартами, не как разделение функций светской и духовной властей (ср., напр., соответствующее положение Конституции США), а в духе ленинских декретов. То есть как отделение Церкви от народа.
Обнаружить и выявить это противоречие была призвана инициатива "Межфракционной депутатской группы в защиту христианских ценностей". Появилась она ровно тогда, когда стало ясно, что "платформа" и "вышка" ведут разговоры об отселении верующих за "правовую черту оседлости". И что это не просто желание дискутировать и обсуждать вопрос с обществом, а серьезное намерение вмешаться в текст Конституции.
Как только стало известно, что "Религиозный кодекс" готов, и Прохоров обзавёлся Пономарёвым для продвижения кодекса в качестве законопроекта в Думе, появилась встречная инициатива. Межфракционная группа предложила отразить строкой в законодательстве особую роль православия как социально и культурообразующей религии России.
Ясно, что эта инициатива стала прямой реакцией на инициативу Прохорова. После столкновения двух инициатив возник клинч.
Ситуация зашла в тупик. Но при этом совершенно очевидно, что сторона Прохорова нападает, а противоположная защищается. Дальнейшее настаивание на дополнительном регулировании жизни верующих в России лишь возбуждает гражданскую конфронтацию.
Развитие данного сюжета показывает абсурдность прохоровской инициативы и означает её политический провал. Продуманный симметричный ответ Межфракционной группы парализовал законодательное продвижение "Религиозного кодекса" и Прохорову ничего не остаётся, как признать тактическое поражение и молча согласиться на "нулевой вариант", на котором наверняка будет настаивать Кремль. Источник:
|
